Десятая школа

Десятая школа в нашей жизни - самая яркая и запоминающаяся страница. В этом новеньком, просторном и светлом здании мы превратились в юношей и девушек, стали ощущать себя взрослыми, у нас появились интересы и разнообразная жизнь и пристрастия, многие из которых остались на всю жизнь.

В 8 классе мы в полном составе под руководством Светланы Михайловны прибыли в новую, третью по счёту школу, которая оказалась имени 23-го съезда родной тогда Коммунистической партии. Кажется, это название не очень отразилось на наших успехах, которые ковались теперь новым педагогическим коллективом под руководством очень уважаемого человека - директора школы товарища Жерносека. Жаль, что память не сохранила его имя и отчество, но от этого он всё равно нам не забудется: серьёзные вещи, им произносимые на уроках с важной интонацией, но очень заплетающимся языком совместно с явно мешающими ему губами, а, учитывая его сильно западноукраинское, видимо, произношение, то и просто лишние звуки, повергали нас в тихий, но гомерический хохот, который приходилось усиленно маскировать. Представьте это себе - маскировать хохот! Трудно было, и Светлане Михайловне больше всего, т.к. за наше поведение ей, конечно, доставалось. Нельзя забыть и то, что во время произношения, когда ему мешали губы, летели слюни… Короче говоря трудно было, что говорить!

Мы были молоды, конечно не понимали, что, возможно, такие недостатки у человека могли быть после ранений, контузий, например - ведь директор был фронтовик. Ну что там - кто ж об этом задумывался; наверное мы были не справедливы, выглядели издевательски. Может быть. Мы искренне смеялись не желая унизить уважаемого человека, да простит нас бог за это. Но - это БЫЛ ШЕДЕВР юмора, который я, как малодисциплинированный мальчик сидевший на первой парте среднего ряда, фиксировал на обложке учебника и разных бумажках . История не сохранила его… Но фразы, фразы-то - как же они могут исчезнуть из памяти! «Революция была победила», «Встреча Эмманоуыла из Кавуром…», великую революционерку он с серьёзным видом называл «КРАЛА ЦЭЦКИНА» ! Это переведу: Клара Цеткин. Вспоминать такие уроки юмора можно долго; потом болели животы, а записи мои превратились в небольшой набор смешных фраз - получился весьма бессмысленный рассказик, который я прочёл ребятам, посетившим меня, больного гриппом, на дому. Своего ученика тогда и Светлана Михайловна проведала, и тоже заразительно смеялась прочитанной мной белиберде… Кажется, это был 1964 год. Интересно было, конечно, не на всех уроках: я так помню, что хотелось больше гулять, чем учиться. Ещё хотелось разнообразия, и мы его успешно себе придумывали. Сразу скажу: не всем это нравилось, что ж поделаешь! Я имею в виду, конечно, «САЛО».

Поначалу это занятие называлось «Скоблиное сало», потому, что применялось к Серёже Арустамову как главной фигуре процесса; потом его разнообразили, успешно применив и ко всем, не сделавшим домашнее задание, которые торопливо списывали на перемене из Арустамовой тетради что-нибудь из алгебры или геометрии. Технология этого, в высшей степени захватывающего действа, была проста: к Арустамову ( первоначально, пока он не понял, что надо дав тетрадь, сразу, на всякий случай, «делать ноги» со своей парты) подсаживались желающие «содрать» чего-нибудь и приступали к делу. То есть, он сам, тогда довольно тучный парень, оказывался между претендентов на его труды.

В это время наиболее обделённые адреналином товарищи, может быть таких бывало 3, 5 и более человек, незаметно подходили, разделившись, с каждой стороны, и по громкой команде «САЛООООО»!!! наваливались с обоих сторон на торопливо пищущих… Т.е. «давилось сало», вначале «Скоблиное». Уже понятно, что «Скобёл» - это и есть Арустамов. Вой, крики и масса разных слов, естественно разнообразили перемену. Правда, однажды не проведя предварительного расчёта, «давители» малость просчитались: с одной стороны подкралось мало народу - с другой - много. В результате пострадала парта, превратившись в … плоскость и прищемив немного ноги писавших, нет - ВПИТЫВАВШИХ ЗНАНИЯ товарищей. Вот что такое «САЛО»! Явление, в общем, такое было, способствовавшее получению знаний. Но не без трудностей же нужно было эти знания получать!? Только жаль, что такой способ не всегда нравился нашей Свете… Ну - я же уже сказал, что не всем это нравилось…

Ещё был грех, вернее забава; чтобы размяться и «подухариться» молодые отроки бегали периодически через улицу Ленина к ларьку «Союзпечати», напротив школы, где ожидал своего хозяина - нашего учителя пения по прозвищу «Тореадор» ( потому, что носил фамилию Тодоров), замечательный в своей миниатюрности автомобиль «Запорожец» первого выпуска, у которого задние колёса имели такую конструктивную особенность: когда машину приподымали за зад, то колёса ставали буквой «Y». Отроки, приподняв машину за крылья и добившись, как ИМ КАЗАЛОСЬ очень смешного результата, с гоготом мчались обратно в школу… И это были тоже мы…

Наверное поэтому из нас получилось мало учёных, но всё же немного есть. Первый - это как раз Серёжа Арустамов, доктор технических наук, проживающий ныне в Петербурге. При всех его талантах - а он был просто круглый талант, напрягаться в учёбе он тоже не любил, поэтому не сильно от коллектива и отрывался, точнее всегда был с нами, в том числе и в первых, да и последующих экспериментах с выпивкой… Его способности мы использовали на полную катушку до самого окончания школы: Серёга человек не жадный, кому чего от него хотелось ( списать или объяснить и показать, что труднее) - тот то и получал. Удивительно, что находились учителя, которые, видимо, считали его слишком, так скажем, начитанным. Хотели «притормозить» что ли, «попридержать»… Это я мягко, конечно. Их было, правда, мало. Одна наша «любимая Медуза», может из ревности к содержимому его умной головы, пыталась ему ставить незаслуженные совершенно оценки… Прости меня боже, что так вспомнил свою учительницу по фамилии Омельченкова…

Были и другие ребята, ставшие впоследствии учёными; правда, по моим данным это всего лишь один ещё человек - Коля Григорьевский, кандидат технических наук, живущий в Пензе и обучающий там студентов уму разуму. Остальные не стали учёными - стали просто хорошими людьми, что тоже не плохо. Раз я начал про учителей - а уже пора - то, конечно, 10-я школа была полна ЛИЧНОСТЕЙ, специалистов замечательной квалификации и таланта. Может быть, за исключением вышеупомянутого примера: вот Николай Антонович Мусиенко - колоритный человек и боевой капитан запаса, наверное не раз смотревший смерти в глаза артиллерист Великой отечественной. Будучи в серьёзном возрасте, он мог незаметно ущипнуть за какое-нибудь местечко свою «фаворитку», вызванную к доске. Например, Люду Беседных, или Люду Буленкову… Этот благожелательный человек не «сорил» пятёрками, но и не мучил особо таких «талантливых» как я.

Было интересно слушать его диалоги с Серёжей Арустамовым про не совсем нам понятные математические штучки - он уважал Серёгин талант. Зная возможности Саши Бровкина - будущего художника - мариниста, был к нему снисходителен. Расслабленно сидя на стуле он благосклонно слушал чью-нибудь ахинею, положив ногу на ногу. Потом - оттягивал резинку своего пыльного носка и…замечательное облачко долго не садится на пол нашего класса, пронизанное ярким солнечным светом… Конечно те, кто видит это явление, с трудом сдерживают РЫДАНИЯ… В этом был наш «Антон» - щёголь и сибарит, добрый и требовательный, в общем всеми любимый учитель математики. Между прочим, мы считали и до сих пор многие уверены, что между нашей Светой и Антоном был тогда, вплоть до окончания нами школы в 1967 году, роман. Уж не знаю точно, откуда были такие сведения. Кажется, их где-то иногда видели вместе. Не скрою - мне, да и другим тоже, хотелось бы, чтобы они соединились - ведь мы их обоих любили… Жизнь всё решила иначе. И нет уже нашего Антона…

Зато более молодые наши учителя - Украинского - это был Ромах, и физики - Жозефина Александровна (или Николаевна?), долго, помнится, не раздумывали и создали семью. Какие же они были тогда молодые люди! А теперь уже, кажется, Ромаха тоже нет… Химию преподавала весьма мной уважаемая Харина… Жаль, что не помню её имени и отчества, но я каким-то образом соображал в неорганической химии благодаря ей, имел успехи пока не началась химия… органическая. Пришлось трудно, но она почему-то помогала мне, за что я благодарен ей до сих пор. Ведь не потребовалась она мне, эта химия, но отношение человеческое дорогого стоит. Спасибо Вам, наша милая… «Химоза»! Мы так называли Вас любя - Вы преподавали нам и химию и жизнь…

Русский и литература… Предметы, которые все мы изучали усилиями нашей классной. Не помню тех, кто был сильно ими увлечён, т.е. опять же - не получились в 10-В литераторы. Ну, жаль, может быть. Зато в других - наверняка есть маститые писатели! А сколько их надо стране, даже большой? Вот именно - мы, кажется, и не плакали по этому поводу, да и наша Света - тоже. Она много сил вложила в наши НЕЛИТЕРАТУРНЫЕ головы, чтобы мы стали просто грамотными людьми. А не это ли нужно в первую очередь каждому, школу заканчивающему? Впрочем, мне - прямо скажу - далёкому от литературы молодому человеку, почему-то во взрослой жизни было интересно общаться с книгой, впитывать буквально новые публикации из журналов. И уж самое странное было то, что писал-то я в последствии грамотно! Естественно, Света наша добивалась своими методами и способами от нас знаний правил, бывало с большим трудом и «боями», но я-то был как все - «грамотей» аховый. И - стал незаметно для себя грамотно пишущим… Парадокс казалось; много позже я стал догадываться, что это всего лишь ИТОГИ РАБОТЫ СВЕТЛАНЫ МИХАЙЛОВНЫ С МОЕЙ ГОЛОВОЙ ! Не знаю ощущений других ребят по этому специфическому поводу; как-то во время редких встреч на эту тему разговор не заходил. Может, зайдёт - мы должны будем выпить за доброе здоровье нашей совершенно КЛАССНОЙ, любимой Светы, сделавшей из нас грамотных людей…

Абсолютно особое место в памяти, я думаю, всех наших ребят, занимает учитель труда - нет, ПРОФЕССОР ТРУДА нашего детства Георгий Михайлович Гринштадт, или просто «Жора-Миша». Он, конечно, учил нас по программе, кажется делал из нас слесарей. Но его главное достоинство было в умении стать товарищем для нас, «желторотых», быть своим «в доску». Трудно в это поверить - человек весьма почтенного возраста, возможно - фронтовик даже, мог с нами обсудить ЛЮБОЙ вопрос на любую тему. Ни с кем больше в этом он не мог сравниться… Можно было попроситься с урока, и если просьбами не злоупотребляешь - ты свободен! Он же вёл кружок пулевой стрельбы, и мы отдавались этому самозабвенно. Жора-Миша потом, после школы, нам с Сашей Переваем часто встречался на втором городском пляже, где работала моя бабушка Нина - какие это были встречи; сколько вопросов, советов и неподдельного интереса он высказывал. Этого человека, конечно, все мы помним - царствие ему небесное!

Заложенный в большинство ребят и девчонок в 4-й школе интерес к спорту в 10-й успешно развили наши новые преподаватели, благо тут был прекрасный спортзал и большая территория вокруг школы. Жаль, не помню точно учительницу, занимавшуюся с девочками - мы её все уважали, потому что была требовательная - и с нами, парнями тоже не церемонилась. Но наш Игорь Тарасович лично в моей судьбе спортивной сыграл главную роль. Конечно, судьба - сильно сказано, ведь никто ни о чём и не мечтал, но настал момент, уже в 10-м классе, кажется, когда он обратил на меня внимание особое: говорит - давай-ка потренируемся отдельно, у тебя, кажется, есть скорость. Ведь приятно, когда тебя называют скоростным, особенно в 10-м классе! Короче говоря, я постарался, сильно себя истязая готовился на первенство школ города, и весной 1967 года на «Динамо» был мой «звёздный час». Как сейчас помню 100 метров удалось пробежать на 3 спортивный разряд ( 12,3 сек., кажется), а 200 метров оказалось пробежать труднее раза в три, поскольку бежать надо так же быстро, как на 100. Тоже получилось не плохо, но сколько уже не помню, вроде 26 с чем-то. В общем, для школьного самоучки результаты были что надо! И всё благодаря Игорю Тарасовичу, дай ему бог здоровья, поскольку уверен, что он жив и здоров…

Никогда больше мне не удавалось даже близко приблизиться к показанным в детстве результатам - ни в военном училище, ни - тем более, в Академии. «Звёздный час» бывает раз в жизни, и то - не у всех… А вот Коля Григорьевский одно время - довольно продолжительное, увлекался фехтованием. Ходил в секцию на «Динамо», постигал «мушкетёрскую» науку, был членом молодёжной сборной города. Потом в классе на перемене популярно нам, сирым, объяснял как и что значит «работать шпагу». Здорово у него получалось! Однажды даже, увлёкшись, он достиг в фехтовании пальцем полной достоверности, проткнув мне… нёбо ( это вместо шпаги у него был струмент на перемене)… Зачем я открыл тогда свой рот - история умалчивает.. Получилось как всегда - с кровью и извинениями. Потом, поступив в Ленинградский кораблестроительный институт, Коля достиг звания кандидата в мастера спорта по фехтованию. Он, к сожалению, тоже не стал Олимпийским чемпионом; его «атаку в моё нёбо» я помню всегда.

А ещё были учителя иностранных языков, многих других предметов; вряд ли получится рассказать обо всех. По-моему, в 9 классе у нас сменили директора. В угловой кабинет на первом этаже, как раз напротив того, что сейчас занимает молодая и красивая директор школы Секирко, прибыла волевая и жёсткая, как нам показалось, женщина по фамилии Волкова, а звали её Людмила, но по отчеству - хоть убейте - не помню! А жаль, потому что она в моей судьбе успела сыграть значительную роль. На уроках её никто не забавлялся и порядок в школе, конечно, был. И вот в этом порядке, можно сказать - образцовом, вдруг случается событие, которое в школе ТОГО ВРЕМЕНИ стало потрясением для многих. И особенно для меня. Сейчас уже стоит приблизиться к ГЛАВНОЙ теме, точнее сути нашей жизни в классе; я конечно говорю о ребятах и мало про наших дев, поскольку как-то обособленно мы жили, и интересы наши пересекались иногда и только за пределами класса. Например, на вечеринках, застольях… Но это - особый разговор, если хватит места на этом сайте.

Так вот, мы были БОЛЬНЫ ФУТБОЛОМ. Это целая новэлла, образ мышления через эту призму, досуг и всё остальное. Поэтому о сути и наших деяниях в футболе - позже. У меня же, в связи с этим, была дурная привычка - «оттачивать» своё мастерство точного удара на каких-нибудь камешках, попадающихся на пути. Добился я тогда уже серьёзных успехов - мог попасть в дерево, например, метров с 10 - 15-ти…Плохая привычка, конечно. Особенно когда кому-нибудь камешек попадал в ногу… Ну было дело, что ж… А это - 10-й уже класс; идём по Ленина домой вдоль Морсада, разговариваем с Серёгой Арустамовым. Всё нормально. Вдруг - толстенькое такое, плоское стекло прозрачное лежит на асфальте, меня провоцирует! Ну как пройти!?

Как раз уже садик Айвазовского начинается, напротив его угла… я наношу хороший удар, и стеклышко замечательно летит по своей какой-то траектории… В это время с улицы моего детства - Тимирязева, совершенно неожиданно, разумеется, выезжает нам навстречу флотский УАЗ-452, а в кабине кроме водителя ещё и женщина с ребёнком! Представляете состояние вполне нормально воспитанного мамой дедушкой и бабушкой мальчика 16 летнего возраста, который осознаёт, что сейчас его стёклышко, пущенное точной ногой мастера, попадёт прямо в лобовое стекло этой машины, где ребёнок и женщина.?.. Всё это - осыпается, все живы. Я почти мёртв. Трезвый голос Серёжи говорит : «Беги-ка ты побыстрее и подальше!» Я - бегу прямо через ограду Морсада пока водитель тормозит и выбегает из кабины… Струсил до ужаса, конечно… ХУЛИГАН! Я это понял в процессе бега в укрытие, к Мишке Куликову, где-то на Войкова аж… Серёга друга не выдал: сказал - не знаю его, просто шёл рядом. Девки наши, шедшие далеко сзади, по-моему, Люда Буленкова, на вопрос о парне в полосатом свитере ответила однозначно - Серёжа Лелеко, А ЧТО? Эх Людка - сначала бы спросила! В общем, лично директор Волкова с водителем, пострадавшим материально, явилась к нам домой когда я уже почти успокоился и обедал… Сколько же хлопот я доставил маме, достававшей новое стекло, и сколько шума было в школе!!! Было не одно заседание Комитета комсомола где меня судили и наказывали так, что до сих пор очень смутные, тяжкие воспоминания… Не помню как меня наказали, а ведь собирался поступать в военное училище же!!! Как можно было в то время - понимаете вы это - с таким «багажом»… Так я стал ГЛАВНЫМ ХУЛИГАНОМ ШКОЛЫ 1967 ГОДА, хотя никаких конкурсов тогда не проводилось… Много лет спустя в разговоре со своей любимой Светой услышал от неё признание в том, что я был по сравнении с ЕЁ НЫНЕШНИМИ ДЕТКАМИ просто ангел, и всё… А её 10-В, первый выпускной в её карьере учителя, самый лучший в её жизни. То же мы можем сказать и про неё - у нас уже никогда не будет такой Светы… У нас уже не будет такой школы, и не будет детства. Как жаль!

Лелеко Сергей Вячеславович, выпускник средней школы N 10 г.Феодосии 1967 года